В очередной раз убедился, что удивительное находится рядом и может обнаружиться в самых неожиданных местах.

Недавно была у нас съемка в одном институте, где проводят генетические опыты. Там доят мышей. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что работой этого заведения периодически интересуется Кремль, а значит надои мышиного молока представляют исключительную важность для нашей великой страны.
Хотя, настойчивый запах медикаментов в помещениях и кровь несчастных мышек на лабораторном кафеле наводят лишь на одну мысль – об аде, который неминуемо должен ждать доярок-вивисекторов после смерти. Ну да ладно…

Мы только что взяли интервью у директора института, после чего все покинули кабинет. В комнате остались лишь я и какой-то усатый дядька, который пялился в компьютер и что-то ворчал себе под нос.

Прислушиваюсь:
– Да че они у него-то интервью берут, вот у меня бы взяли – это другое дело. А у него… Фигней всякой интересуются, – бубнит усач, тарабаня пальцами по клавиатуре.
– А что бы вы могли интересного рассказать? – спрашиваю я у него.
– Я? Да ты знаешь, кто я такой?! – поднимает глаза мужчина.
– Извините, нет, – отвечаю ему, а сам тем временем пытаюсь вспомнить, вдруг где-то действительно его видел. Иначе какого черта он задает такой вопрос.
– Ты правда не знаешь Я КТО ТАКОЙ?! – изумляется дядька и начинает медленно подниматься из-за стола.
– Ну… ученый какой-нибудь… генетик… но, честное слово, первый раз вас вижу, – говорю я, а сам уже на дверь посматриваю – кто его знает.
– Да я… 15-КРАТНЫЙ ЧЕМПИОН МИРА ПО ТЯЖЕЛОЙ АТЛЕТИКЕ СРЕДИ ПЕНСИОНЕРОВ!!! – торжественно изрекает усатый и посматривает на меня, любуясь произведенным впечатлением.

Если бы он сказал, что является лауреатом Нобелевской премии, открывателем вакцины от СПИДа, академиком Сахаровым, в конце концов, – я был бы ошарашен куда меньше. Но обнаружить мирового чемпиона по тяжелой атлетике там, где извлекают какой-то гормон из молока мышей, удается не каждый день.

- Очень приятно, – только и смог выдавить я из себя.
- Не веришь? Да мне сам Шварц сказал, что он по сравнению со мной отдыхает. Так и сказал, мол, ты, Петрович, больше чем я на 80 килограммов выжимаешь. У меня и фотография с ним есть. Я когда в Калифорнию ездил в прошлом году на чемпионат, там и сфотографировались. А я штангу 200 кг, между прочим, за один присест поднимаю.
– А лет-то вам сколько? – недоверчиво интересуюсь у него.
– Мне 76. Уже 8 лет занимаюсь. Все говорят «пенсионеры, рухлядь…», а я себя молоденьким чувствую – как огурчик. В спортзал хожу, качаюсь. Расслабляться себе не даю, – дядька залихватски крутит ус и смотрит на меня свысока. – Я – национальная гордость, между прочим.
– Ну вы даете, – качаю головой.
– Иди сюда, – приказывает Петрович, – Пощупай.
Он сгибает в локте правую руку и дает мне потрогать свой бицепс. Под тонкой тканью свитера явно прощупывается нечто, по объему и упругости напоминающее хорошо накачанный волейбольный мяч. Я вновь качаю головой, на сей раз уже более восхищенно.

Но чемпиона это не удовлетворяет – ему нужно предстать перед единственным зрителем во всей красе:
– Закрой дверь на замок, – говорит он и начинает стягивать с себя одежду.

Если вы видели фото знаменитого Ивана Поддубного, то можете представить, какая картина предстала в тот момент перед моими глазами. Мохнатое накачанное тело, на котором красовались черные в белый горошек подтяжки, вспоминается мне до сих пор. В тот момент я пожалел, что не захватил с собой фотоаппарат.
Дядька артистично продемонстрировал грудные мышцы, повернулся боком, затем встал спиной, приняв позу культуриста на подиуме. Шоу продолжалось несколько минут – за это время я смог рассмотреть все прелести 76-летнего туловища, которому позавидовал бы любой молодой посетитель тренажерного зала.
- Ну что, хорош? – спросил усач, отработав «программу минимум».
Я молча кивнул, вспомнив, что дверь на замок так и не закрыл.

Интересно, чтобы подумали мои коллеги, если бы зашли в кабинет и застали меня наедине с этим полуголым озорным «старичком»…
Но, надо сказать, они многое пропустили.

- То то же, – довольно улыбнулся Петрович, натягивая свитер, – вот это МОЕ ДЕЛО, а мышки, гены – это так себе – хобби.